#Мартирос Сарьян: картины, полные солнца. Растение занимающее центральную часть картины мартироса сарьяна
Мартирос Сарьян. Цветовой катарсис - Семен Павлюк
Присмотревшись, я заметил и армянскую церковь на заднем плане, и снежную вершину Арарата. Так я познакомился с творчеством Мартироса Сарьяна.
На выставке было еще несколько его работ - все необыкновенно яркие, сочные. И географичные: горы Армении, улочки Константинополя, оазисы Египта.
Вернувшись домой, я обратился к гуглу, и очнулся лишь через пару часов, перечитав все, что нашел о художнике, и пересмотрев все доступные картины. Признаюсь, я настолько впечатлился его работами, что не мог ни выложить подборку. Сюда вошло далеко не всё - я отобрал лишь произведения страноведческого характера ;)
В нынешней бесцветной Москве эти краски смотрятся особенно волнительно...
Мартирос Сарьян родился в Новой Нахичевани в 1880 г.. Это армянское поселение на Юге России – ныне район города Ростов-на-Дону. Армян там уже не так много, но слава армянского квартала осталось (мы исследовали этот район в ходе летней практики в 2008 г. )
Выучившись на художника в Москве, Мартирос едет на историческую Родину и возвращается с вечной любовью к этой земле и первыми работами
«У подножья Арарата. Сказка».
Несмотря на то, что он потом не раз будет возвращаться в Нахичевань, донские степи он не напишет ни разу. А горы Армении станут основной темой его творчества. Иногда историческая Родина оказывается сильнее Родины малой.
«Моя Родина»
В отличие от большинства отечественных художников, которые искали вдохновения на Западе: среди гор и озер Италии и Швейцарии (это, кстати, здорово видно по экспозиции выставки – до 30х годов пейзажи сплошь итальянские), Сарьян смотрит исключительно на Восток. В 1910-13 гг. он совершает путешествия в Турцию, Египет и Персию. Гор там нет – основная тема его картин: города и оазисы.
Из пустынь Востока в его творчество проникают яркие краски, чтобы уже никогда не исчезнуть.
«У колодца. Жаркий день»
«Финиковая пальма. Египет»
«Идущая женщина»
«Улица в Каире»
«Египетские маски»
Ф
«Ночь. Египет»
«Лотос»
«Красная лошадь»
«Константинополь. Собаки»
«Улица. Полдень. Константинополь»
«Фруктовая лавка. Константинополь»
название этой картины узнать не удалось. Но похоже, что это из персидских впечатлений.
После революции художник концентрируется на пейзажах Армении
«Горы»
«Горный пейзаж»
«Газели»
«Остров и озеро Севан»
«Арагац в облаках»
не нашел названия
«Октябрь в Ереване»
«Октябрьский пейзаж»
(легко понять, какое время лучшее для поездки в Армению ;))
Попутно он разрабатывает эскиз для герба Армянской Советской Республики
Гора Арарат, разумеется, стала центральной основным элементом его картин
«Сбор хлопка в араратской долине»
«Арарат и римсипе»
«Арарат из Двина»
Много внимания (особенно после войны) Сарьян уделял промышленному развитию республики. На его глазах Старый Ереван превращался в Новый, росли города и поселки. И в этой новой жизни художник также находил свои цвета.
«Деревня Кировакан»
«Рабочий поселок»
«Дождь в начале мая»
«Медно-химический комбинат в Алавердах»
Но все же не трубы, а травы были его страстью.
«Персиковые деревья, ивы и тополя»
Особенно много Мартирос писал букеты.
«Полевые Маки»
«Ереванские цветы»
Портретов в его портфолио также немало, но, напомню, у нас строго географический подход )
Хотя парочку показать необходимо…
«Моя семья»
«Анна Андреевна Ахматова»
«Автопортрет»
Сарьян умер в Ереване в мае 1972 г., в тот месяц, когда природа окончательно расцветает яркими красками, которые он так любил.
В армянской столице ему поставлен памятник
А его картина красуется на купюре в 5000 драм
Мартирос Сарьян заслуженно считается самым известным армянским художником. Благодаря его работам мы восторгаемся красотой армянских гор. И корректируем свои планы на будущее. По крайней мере я – точно скорректировал ;)
«Армения»
pavlyuk.livejournal.com
Какую работу называют самым значительным цветочным натюрмортом Мартироса Сарьяна?
Мартирос Сарьян – известный во всем мире художник армянского происхождения.
Большая часть работ Сарьяна, выставленных в 1928 году в галерее Жерар, сторела во время пожара на корабле по пути на родину. Но художник, перенесший трагедию войны и резни, сумел пережить и это - личное горе.
В течение последующих десятилетий искусство Сарьяна шагало в ногу со временем и жизнью страны. Замечательный поэт красок, он создает огромную галерею картин, воспевающих родную землю и трудового человека.
Цветы Сарьян писал всегда, и в дни грусти, и в дни радости. Полевые цветы - предвестники весеннего пробуждения природы - занимают значительное место в его творчестве. 
Натюрморты с цветами в большей, чем работы любого другого жанра. Цветы Сарьяна - это особый прекрасный мир.
Мартирос Сарьян Армянам-бойцам, участникам Армянам-бойцам, участникам Отечественной войны. Цветы.
Один из букетов этого сада не похож на все остальные: 9 Мая 1945 года, в день великой Победы, народ пришел поздравить своего мастера. Студия художника заполнилась цветами. Думая о сыне, еще не вернувшемся с фронта, Сарьян создает свой самый значительный "цветочный" натюрморт с посвящением: "Бойцам-армянам, участникам Отечественной войны".
Работая над натюрмортами с цветами, он неизменно переживал минуты особого вдохновения и, казалось, выверял основную линию своего искусства, стремящегося к свету, к вечности. Должно быть, именно поэтому цветы Сарьяна в большей степени, чем произведения любого другого жанра, воспринимаются как непосредственный разговор художника с природой, как воплощение никогда не покидавшей его уверенности в победе добра.
Художник оставил около 150 натюрмортов с цветами. И ни один из них не похож на остальные.
Пленяющую своим цветовым строем картину «Лотос» Мартирос Сарьян создавал под впечатлением от богатства растительного мира Египта. Будучи в Каире в 1911 году, художник часто посещал ботанический сад египетской столицы. «Бродя по саду, я любил подолгу стоять на берегу озерца, где росли цветущие лотосы. На гладкой зеркально поверхности воды их белые чаши были особенно хороши» . В своей статье о Сарьяне Шаэн Хачатрян, бывший директор музея имени Сарьяна, повторяет слова художника: «Жизнь, – это остров. Люди выходят из моря, пересекают остров и вновь уходят в море. Познавая природу, мы познаём Бога, восхищаясь ею, возносим хвалу Богу» . 
otvet.mail.ru
Картины Мартироса Сарьяна. Искусство и антиквариат. Добавил Роберт Мхитарян — VilingStore.net
Дары Осени 1954
Необходимо было побороть в себе школу серую и навязчивую и найти собственную технику, не пользуясь чужим. Я стал искать более прочных, простых форм и красок для передачи живописного существа действительности… Моя цель – простыми средствами, избегая всякой нагроможденности, достигнуть наибольшей выразительности… Я говорю о той силе выражения, которая есть во всех настоящих произведениях искусства, начиная с древних времен и кончая нашими днями. …Свет, цвет , материал, форма, взаимоотношение находящихся рядом предметов и их частей у художника должно быть передано легко. Это та трудная лёгкость, которая является отличительной чертой крупных мастеров всех времен. Необходимо развивать в себе чувство умения видеть и понимать вещи быстро и передавать быстро, вместе с тем необходимо обладать чувством меры.
Мартирос Сарьян
Армения 1923
Арарат и арка Чаренца 1958
Мартирос Сарьян (1880 - 1972) - один из великих художников ХХ века, выдающийся мастер цвета. «Цвет - это истинное чудо! - восклицал художник. - В сочетании с солнечным светом он создаёт внутреннее содержание формы, выражает суть вселенского бытия».
Домики. Уголок в Ереване 1968
Автопортрет. Три возраста 1942
Полотна Сарьяна, написанные яркими, насыщенными красками, развивают новое эстетическое восприятие, давая возможность понять, что искусство не есть лишь имитация реальности: оно требует свободы воображения и абстрагирования. В то же время художник сохраняет в своих произведениях простые природные формы. Сарьян всегда считал природу своим главным учителем.
Торжество утра 1957
Вечер. Арарат 1958
Бедуин с верблюдом. Феллахская деревня. 1911
Сарьян первой половины 1910-х годов – смелый новатор, мастерски соединивший живописные традиции Востока с новыми тенденциями европейского искусства ХХ века. Художник получил признание в России. Его картины были приобретены Третьяковской галереей, некоторые экспонированы в Европе.
Финиковая пальма 1911
Фруктовая лавочка. Константинополь 1910
На Кавказе. Тифлис 1907
Арарат и Рипсиме.
В 1921 году Сарьян обосновался в Армении с целью посвятить своё искусство делу духовного возрождения родного народа. И хотя идеология Советской страны, в которой он жил, создавала определённые трудности для свободного развития творчества, Сарьян оставался верным принципам своего стиля, своего видения мира. Разработанные художником ранее технические приёмы и формы выражения обогатились новым содержанием. Основоположник современной армянской школы живописи, Сарьян утверждал в своём творчестве вневременные, общечеловеческие ценности, создавая образцы высокого искусства. В этом заключается мировое значение его наследия.
Я был полон любовью, искренней любовью, видел себя в своих картинах... Мартирос Сарьян
Портрет Ильи Эренбурга
Портрет окулиста Айка Канаяна 1942
Портрет Катаринэ Сарьян 1963
Константинополь. Собаки. 1910
Церковь VII века Кармравор. Аштарак 1956
Цветущее персиковое дерево и яблоня 1947
Арагац и гора Ара 1922
Арарат 1957
Комитас 1969
Горный пейзаж 1969
Земля 1969
Сказка. Последняя живописная работа 1971
vilingstore.net
#Мартирос Сарьян: картины, полные солнца
Всем привет. С вами Артем, и это обзор на альбомы, которые привлекли мое внимание. За окном осень, но треки, о которых сегодня пойдет речь, способны перенести нас в теплые дни хотя бы на пару мгновений.
Начнем, пожалуй, с самого неожиданного для меня релиза. Язык исполнения – испанский, и этот факт только красит альбом. Он не зря идет первым в моей подборке – однозначный must have для ценителей жанра! Полноценная работа в стиле R’n’B, ставит очень высокую планку, после которой сложно вернуться к привычному ритму. Альбом расслабляет и успокаивает, а мягкие басы и вокал плавно перетекают из трека в трек. Все композиции по правильному выверены, тем самым альбом можно переслушивать не один раз. Однозначно один из лучших альбомов в текущем году.
Исполнитель: Finesse х BNMP
Название альбома: El Dorado
Жанр: Latin Urban/R’n’B
Обратить внимание на треки: Sensacional, Rihanna
Редко так бывает, что послушав альбом один раз, начинаешь его переслушивать сразу же и потом снова и снова. Так у меня произошло со следующим альбомом. Спустя два года после выхода первого EP «Not Too Fast», выпущенного на лейбле Roche Musique, Plage 84 теперь возвращается со вторым проектом. Пять треков EP с джазовым фоном, поверх которого — соуловый хип-хоп. Это нечто среднее между электронной музыкой, соул-музыкой и инструменталом. Как хороший фильм, который поймет не каждый, который «не для всех». Попробуйте проникнуться и впитать в себя эти ритмы — альбом точно не оставит вас равнодушным.
Исполнитель: Plage 84
Название альбома: Was It Real?
Жанр: Electronic/Instrumental/Hip-Hop
Обратить внимание на треки: No Where, Rainbow Hair
Продолжает мою подборку дебютный альбом хип-хоп исполнителя Buddy. Смешивая тягучий соул с причудливым рэпом, Buddy удалось создать один из самых интересно звучащих альбомов прошлого сезона. Новая музыка, новое веяние, новая подача – то, что хочется слушать теплым осенним днем, глядя на падающие листья.
Исполнитель: Buddy
Название альбома: Harlan & Alondra
Жанр: Hip-Hop/Rap
Обратить внимание на треки: Автор: Speechless, The Blue
Разбавим мужскую компанию женским вокалом. Встречайте: нечто новое, современное и самобытное — альбом на грани pop-музыки и современного R’n’B от Janelle Monae. Открывают альбом “пышные”, наполненные синтезаторами и ритмическими гитарами треки. Пластинка про хорошее настроение.
Исполнитель: Janelle Monae
Название альбома: Dirty Computer
Жанр: R’n’B/Soul
Обратить внимание на треки: Make Me Feel, I Like That
Еще один отличный мини-альбом, который спасет от грусти и осенней хандры. SG Lewis выпустил и спродюсировал свой EP под названием Dusk. Это шесть треков, в которых так любимый многими осовремененный диско играет бок о бок с хип-хопом и электроникой. Релиз обязательно заставит вас ждать продолжения проекта и полноценного альбома. Сейчас певец работает над музыкальным трио, предполагая выпустить три альбома: Dusk, Dark и Dawn.
Исполнитель: SG Lewis
Название альбома: Dusk
Жанр: Electronic/Disco
Обратить внимание на треки: Aura, Coming Up
И напоследок — один из моих любимых исполнителей и безусловный талант, который не спешит радовать фанатов полноценным альбомом, — Sam Wills. Новый EP «Walking Underwater», возможно, его самый зрелый, яркий и лаконичный релиз на сегодняшний день. Мягкий вокал с современным ритмом — это то, что нужно, чтобы расслабиться и погрузиться в музыку, представив себя с коктейлем на закате где-нибудь на песчаном берегу.
Исполнитель: Sam Wills
Название альбома: Walking Underwater
Жанр: Electronic/Soul
Обратить внимание на треки: Kool Aid
На этом осенняя подборка подходит к концу, и я прощаюсь с вами и желаю вам быть на одной волне с музыкой, выбирать то, что по душе, и не терять энтузиазма в преддверии зимы.
Больше музыки вы, как всегда, сможете найти в моей группе vk.com/goodmusiccorner.
Автор | | Артем Говердовский
*Эту статью можно прочитать в печатном номере журнала #16, осень 2018
cabinetdelart.com
Мартирос Сарьян (1880 - 1972). Армянская живопись
Мартирос Сарьян (1880 - 1972) - один из великих художников ХХ века, выдающийся мастер цвета. «Цвет - это истинное чудо! - восклицал художник. - В сочетании с солнечным светом он создаёт внутреннее содержание формы, выражает суть вселенского бытия». Для армянского изобразительного искусства самой крупной фигурой такого рода был Мартирос Сарьян, и эволюция его творчества представляется поэтому наиболее поучительной. Ключом к живописному методу Сарьяна всегда был принцип обобщения, понятого в самых разных смыслах: от темы и настроения до пятна и штриха. Полотна Сарьяна, написанные яркими, насыщенными красками, развивают новое эстетическое восприятие, давая возможность понять, что искусство не есть лишь имитация реальности: оно требует свободы воображения и абстрагирования. В то же время художник сохраняет в своих произведениях простые природные формы. Мартирос Сарьян всегда считал природу своим главным учителем.Сарьян первой половины 1910-х годов – смелый новатор мастерски соединивший живописные традиции Востока с новыми достижениями европейского искусства ХХ века. Художник получил признание в России. Его картины были приобретены Третьяковской галереей, некоторые экспонированы в Европе.
Мартирос Сарьян родился 28 февраля 1880 года в России, в армянском городе Новая Нахичевань, близ реки Дон (ныне входит в Ростов-на-Дону). Предки Сарьяна были выходцами из Ани – древней столицы Армении. Родители будущего художника занимались земледелием. В семье было восемь детей, жили трудно. Между тем Сарьян с особым вдохновением часто вспоминал детские годы, проведённые в степи. Детское восприятие мира навсегда определило роль природного солнечного света и естественного несмешанного цвета в визуальном восприятии художника.
В 1895 году Мартирос Сарьян окончил общеобразовательное армяно-русское городское училище Новой Нахичевани. После окончания школы Сарьян поступил на работу в почтовую контору. Здесь в свободное время он перерисовывал картинки из журналов и делал наброски с интересных типажей, встречающихся среди посетителей конторы. Старший брат Сарьяна, Ованнес, поддержав увлечение Мартироса, познакомил его со своим приятелем, художником А. Арцатбаняном, студентом Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Оценив природное дарование юноши, Арцатбанян подготовил Мартироса к вступительным экзаменам.
В 1897 году, в 17 лет, Мартирос Сарьян становится студентом Московского училища.
Занятия в открытых при училище мастерских известного русского импрессиониста К.Коровина и замечательного живописца В.Серова развивали профессиональные навыки молодого художника. В начальный период портреты и пейзажи Сарьяна ещё не обнаруживают индивидуального почерка художника, однако уже эти работы свидетельствуют о мастерстве начинающего художника.Поездки на Кавказ в 1901-1903 гг. стали для Сарьяна истинным откровением.
Летом 1902 года художник побывал в Ани, древней столице Армении. «В красочных уголках юга, в древней нашей стране я вновь обрёл сказочный мир моего детства», - рассказывал художник.
Под воздействием южного солнца и создаваемых им оптических цветовых эффектов меняется палитра и образная система первых творчески самостоятельных работ Сарьяна. «Самый трудный период моей жизни - это время первоначальных исканий, - вспоминает художник. - ...Проторенные дороги не удовлетворяли меня… Я решил следовать своим собственным устремлениям… Всё, что я писал с 1904 года, было сплетением реальности и фантастики. Реальности, потому что я писал под впечатлением увиденного; фантастики, поскольку я синтезировал это в своём воображении.»
В 1904-1907 гг. Сарьян создаёт акварельный цикл «Сказки и сны». Изображая простые по форме фигуры людей и животных на фоне многообразной, пока условной по характеру природы, Сарьян добивается необычной пластики и мелодичности.
Некоторые листы этого цикла были экспонированы в 1907 году в Москве, на выставке «Голубая роза», где впервые были представлены работы русских художников-символистов.
С 1908 года в произведениях Сарьяна акварель полностью заменяется темперой. Такие работы, как «У колодца, жаркий день», «У моря. Сфинкс», обнаруживают развитие красочной палитры художника. Чистые, звучные краски ложатся на картон отдельными длинными мазками, создавая искрящиеся переливы цветовой гаммы, насыщенной солнечным светом. Среди них выделяется созданная в 1905 году картина «Чары солнца». Простой, незамысловатый сюжет строится здесь путём гармоничного сочетания обобщённых, силуэтных форм, выписанных яркими красками. Звучное колористическое решение этой композиции предшествует знакомству Сарьяна с работами Матисса, основоположника французского фовизма. Первые выставки работ французских художников конца ХIХ - начала ХХ вв. из коллекции С.Щукина и И. Морозова были открыты в Москве лишь в 1906 году. Свои первые впечатления о новых принципах живописи европейских мастеров Сарьян выразил в одном из своих писем 1908 года: «Поразителен Гоген своей новой религией, открывшей сокровенный духовный мир дикарей европейцу. Бесподобен Сезанн, твёрд, убедителен в своей плотной и сверкающей живописи. Очень интересен Ван Гог, искатель беспокойный и больной». («Мартирос Сарьян. Письма», с.72). Вместе с тем Сарьян признавался, что знакомство с французами ещё более окрылило его и убедило в верности избранного пути и своих взглядов на живопись.
Многие художники России испытали в тот период влияние новой французской живописи. Однако работы Сарьяна отличались особыми средствами выразительности. В основе стилистических принципов армянского художника лежит соотношение больших плоскостей несмешанных чистых цветов, создающих обобщённую характеристику визуально воспринимаемых форм и пластики их движения. Сарьяну была близка стилистика средневековой армянской миниатюры, которую отличает взаимодействие контрастных цветов и простых ритмических линий, создающих символические формы, присущие непосредственности народного мышления. Подобная особенность художественного языка была творчески развита в произведениях Сарьяна и во многом определила своеобразие его стилистических приёмов.
В 1909 г. на смену фантастическим грёзам постепенно приходят более реальные, непосредственные наблюдения природы и окружающего мира. Намечается развитое в последующий период изменение технических приёмов, сюжетных мотивов и общей системы художественных образов. В картинах «Автопортрет», «Бегущая собака», «Гиены» кристаллизуется яркая, звучная палитра, цветовые гармонии покоряют лаконизмом и точностью образной характеристики. В этот период Сарьян активно участвует в выставках, организованных журналом «Золотое руно».
Поездки на Восток 1910 -1913Интерес к восточной культуре стал определяющим на пути развития европейского и русского искусства XX века. Но в творчестве Сарьяна, художника армянского происхождения, обращение к Востоку стало и важным этапом самопознания. Желание познать мир Востока и себя, как часть этого мира, руководило художником в период путешествий в Египет (1911 г.) и страны Среднего Востока – Турцию (Константинополь,1910 г.), Персию (1913 г.).
«У меня была цель – понять Восток, найти характерные его черты, чтобы ещё больше обосновать свои искания в живописи, - писал художник. - Я хотел передать реализм Востока, найти убедительные пути изображения этого мира,…выявить его новое художественное осмысление».
«Я прожил в Константинополе почти два месяца и за это время хорошо поработал,- вспоминает Сарьян. - Самый большой интерес для меня представляла улица, ритм её жизни, яркая толпа и собаки…, жившие здесь целыми семейными стаями». («Из моей жизни», с.102). В этот период Сарьян пишет исключительно темперой на белом плотном картоне, обобщая в каждой картине свои самые яркие впечатления. «…Когда что-нибудь не удавалось, я вновь ездил в ту же местность для углубления своих впечатлений, получения нового импульса и для самопроверки…Передо мной стояла проблема – возможно ясней и лаконичней передать на картоне палящий зной солнечного света и связанную с этим контрастность цвета». Стараясь воссоздать реально разворачивающуюся жизнь Востока, Сарьян увеличивает масштаб своих композиций, которые строит на одной плоскости. Объём и глубина здесь достигаются благодаря контрастным синим теням, которые сопровождают плавно плывущие по жёлто-оранжевым улицам фигуры женщин в парандже или стайки собак, приобретающих невероятные цветовые оттенки в свете раскалённого солнца.
По возвращении из Константинополя Сарьян представил свои новые работы на выставке «Московского товарищества художников». Картины «Глицинии», «Фруктовая лавочка», позднее «Улица. Полдень» были приобретены Третьяковской галереей. Это был первый случай, когда галерея приобретала работы молодого художника-новатора. Картины Сарьяна, выставленные в Риме осенью 1911 года, вызвали живой интерес в художественных кругах.
Поездка в Египет обогатила творчество Сарьяна новыми работами, ставшими ярким выражением его самобытного стиля. В Египте художника более всего поразила нерасторжимая связь древней культуры с современностью. «При выходе из Булакского музея можно было увидеть тут же на улице людей, которые словно и были теми натурщиками, с которых высекались выставленные в музее скульптуры. У них тот же тип лица, жесты, манера ходить с приподнятыми плечами…Будто шли они прямо из глубины тысячелетий… и пришли эти люди прямо в сегодня вместе с изумительными памятниками, воздвигнутыми их предками, на заре человеческой цивилизации».
Идея вечности и бессмертия духа, воплощённая в египетском искусстве, была созвучна мировоззрению Сарьяна, глубоко верившего в то, что человек не умирает, ибо он - сама природа. Маски, привезённые художником из Египта, стали в его творчестве символом вечного бытия духа.
В 1912 году Сарьян вновь отправляется в Армению, на сей раз в северо-западные её районы (Ардануч, Ардвин, Ардаган). Здесь, в отличие от жёлтого моря египетской пустыни, где контрасты зелёного и синего были особенно резкими, глаз художника уловил более мягкие, приглушённые соотношения характерных для данной местности красок.
В 1913 году Сарьян побывал в Персии. Вобрав в себя впечатления о быте и культуре этой страны, художник создал несколько композиционных картин на персидские темы уже в своей московской мастерской.
Новый этап творчества (1914 -1920)Сарьян отличался огромной взыскательностью к самому себе и удивительным чутьём истинного в искусстве. «Мне не нравился мой успех, я боялся стать модным художником , - признавался он. – Я чувствовал настоятельную необходимость обновить моё искусство, не допускать появления в нём штампов и трафаретов».
Художник намеревался продолжить свои путешествия на Восток, мечтал побывать в Китае, Японии, Индии. Но Первая мировая война полностью расстроила его творческие планы художника.
Весной 1914 года Сарьян уезжает в Тифлис (Грузия), участвует здесь в работе Армянского этнографического общества, едет в Гохтан (Южная Армения, ныне входит в Азербайджан).Свои новые работы, пейзажи и натюрморты, Сарьян выставляет в Москве, на очередной выставке журнала «Мир искусства», затем участвует в Балтийской выставке в Мальмё (Швеция). Одна из картин Сарьяна, «Дерево» (1910), осталась в собрании художественного музея Мальмё.
Однако дальнейшее развитие творчества художника было прервано трагическими событиями в Армении. «Но вот в 1915 году я узнал о бедах, вновь павших на долю Армении. Бросил всё и уехал на родину. В Эчмиадзине и вокруг него я встретил толпы людей, бежавших от геноцида из Турецкой Армении… На моих глазах умирали люди, а я почти ничем не мог им помочь… Я тяжело заболел, меня увезли в Тифлис с явными признаками глубокого душевного расстройства», - вспоминал Сарьян.
Художник долго не мог работать. Но первое, что он создал после пережитого, была картина, изображающая огромный букет красных цветов. Путь спасения был найден: «Искусство должно призывать человека к жизни, к борьбе, вневременными, общечеловеческими мотивами внушать ему веру и надежду, а не подавлять его описанием трагичных сюжетов».
В конце 1915 года Сарьян вновь участвует в очередной выставке «Мира искусства».
В 1916 году вместе с собравшимися в Тифлисе армянскими живописцами Е.Татевосяном, В.Суренянцем, П.Терлемезяном Сарьян основывает «Товарищество армянских художников», создаёт его эмблему. «Едва оставшийся в живых народ стремился сплочением прогрессивных духовных сил залечить свои тяжёлые раны», - писал Сарьян.
Начался новый этап жизни и творчества Сарьяна: «В эти дни страданий я всем сердцем, всем своим существом породнился со своим народом. И не было бы меня как художника, как личности, если бы не выросло во мне это чувство родины. Ей я посвятил всё своё дальнейшее творчество».
17 апреля 1916 года состоялось венчание Мартироса Сарьяна с Лусик Агаян в сельской церкви (Цхнеты). В Москве вышла в свет оформленная Сарьяном антология «Поэзия Армении» под редакцией В.Брюсова. В конце 1917 года художник в последний раз участвует в очередной выставке «Мира искусства».
В 1917 году Сарьян переезжает с женой в Нахичевань, в дом матери, но часто бывает в Тифлисе, где его застаёт Октябрьская революция.
В семье Сарьянов рождается сын, Саркис, впоследствии литературовед, специалист по итальянской и армянской литературе.
В 1918 -1919 годах Сарьян живёт с семьёй в Новой Нахичевани. Художник становится инициатором создания и первым директором Армянского краеведческого музея в Ростове. На выставке «Лотос», где участвовали армянские и русские художники, Сарьян выставляет 45 работ. Помимо ранних, здесь были представлены и последние картины, развивающие в новом качестве восточную тематику: «Портрет Н.Комурджян» (1917), «Старый Тифлис» (1917), «Красная лошадь» (1919). Художник оформляет «Красную книгу» Гр.Чалхушяна о трагедии армянского геноцида, создаёт эскиз для обложки книги стихов М.Шагинян «Ориенталия».
В 1920 году рождается второй сын Сарьяна, Газарос (Лазарь), впоследствии известный композитор.
В 1921 году, по приглашению председателя Совета народных комиссаров Армении А.Мясникяна Сарьян переезжает с семьёй в Ереван на постоянное жительство. Здесь он организует Государственный музей археологии, этнографии и изобразительного искусства, принимает участие в создании Ереванского художественного училища и Товарищества работников изобразительного искусства.
В 1922 году по эскизам Сарьяна были созданы герб и флаг Советской Армении. Собирательный образ возрождённой родины художник запечатлевает в эскизе для занавеса Первого драматического театра в Ереване.
Совершая поездки в разные районы Армении, художник создаёт картины на пленэре, созерцая и как бы выхватывая у природы быстро меняющиеся под воздействием солнца соотношения красок. Желание передать реальную, вещно-предметную сторону природы и жизни народа приводит к быстрой, этюдной манере письма маслом. Словно кадр за кадром встают перед нами обожжённая солнцем долина («Армения, этюд»), низкие глинобитные домики с плоскими крышами («Ереван, этюд»), летний зной («Арагац летом») и приятная прохлада тенистых садов («Дворик в Ереване»). Минуя импрессионистическую манеру письма, преображающую предмет в цветосветовую субстанцию, Сарьян стремился своеобразным живописующим рисунком, в котором сконцентрированы характерный цвет и линия формы, создать полнокровный образ в его материальной и объёмной целостности. Однако это не пассивное воспроизведение виденного, а умение силой активного воображения в одном остановленном кадре передать внутреннюю сущность реальной, развивающейся во времени и пространстве жизни.
В работах 1924 года вновь преобладает характерное для Сарьяна обобщение образа, воссоздающего картину мира, не ограниченного пределами данной страны, а активизирующего наше эмоциональное и интеллектуальное восприятие жизни в целом («Ереван», «Полдневная тишь», «Пёстрый пейзаж» и др.). Свои новые работы Сарьян экспонирует на XIV Международной выставке (Биеналле ди Венеция).
Живший в ту пору в Италии армянский поэт Аветик Исаакян, впоследствии близкий друг Сарьяна, опубликовал в газете «Айреник» (Париж, 5 августа 1924 г.) статью, в которой оценил творчество художника как явление огромной исторической важности для развития армянской культуры. «Он подводит научную основу под нашу живопись,- писал поэт,- или точнее, пробуждает и развивает старое, так как элеметны этого нового искусства живут в глубине веков нашей матери-родины».
Итальянская пресса также высоко оценила искусство армянского мастера. «Картины Сарьяна являются ярким выражением такого сильного и самобытного темперамента, что не могут не произвести сильнейшего впечатления на зрителя. И краски его, и рисунок заслуживают большого внимания с точки зрения исканий современного искусства», - писал итальянский критик Дж.Спровиери.
В 1925 году впервые за советские годы картины Сарьяна экспонировались в Москве, на выставке «Четыре искусства». Работы армянского мастера были высоко оценены столичной прессой. Летом этого же года картины, оставшиеся после выставки 1914 года в Мальмё (Швеция), были переправлены И. Грабарём на выставку русского искусства в музей Лос-Анджелеса. В конце года Мартиросу Сарьяну было присвоено звание Народного художника Армении.
В Париже (1926 -1928)
После успеха на выставке в Москве Сарьяну была предоставлена возможность поехать за границу. «Я хотел непременно побывать в столице художников – Париже», - признавался Сарьян.
В Париже Сарьян дважды экспонировал свои работы на выставках русского и армянского искусства, но главной была его персональная выставка, открывшаяся в январе 1928 года в салоне Ш.-О. Жирара. Текст к каталогу выставки был написан известным критиком Луи Вокселем. Экспонировалось около сорока картин, созданных художником в Париже. В произведениях парижского периода преобладает армянская тематика, получившая качественно новую разработку. Лишь в нескольких этюдах Сарьян обращается к набережным Сены, Марны, даёт вид из своей мастерской. Эти этюды отличаются соотношением мягких переходов не слишком сильных, но чистых тонов. В этот период художник также оформляет пьесу «Зулейка» К.Гоцци для театра Н.Балиева «Летучая Мышь».
Искусство Сарьяна пользовалось в Париже редким для иностранца успехом, «экзамен», как выражался сам художник, был выдержан. Однако сегодня трудно судить об этом важном периоде творческой эволюции художника. На обратном пути в Армению картины Сарьяна сгорели на корабле. «Французский пароход «Фиржи», который вёз мои картины, должен был погрузить в Новороссийском порту яйца и с этой целью забрал с собой древесные опилки. Ящики с картинами были уложены как раз на этих опилках... В Константинопольском порту на корабле по случайной причине, или преднамеренно, возник пожар – загорелись опилки – и... от моих сорока картин остался лишь небольшой клочок холста», - с болью вспоминал художник. Уцелели только те картины, которые были проданы Сарьяном в Париже, а также несколько этюдов, которые он вёз с собой.
Среди них «Гегамские горы» (1927), «К роднику» (1926), «На Марне» (1927), «Из окна мастерской» (1927), Национальная галерея Армении), «Газели» (1926).
Снова в Армении (1929 -1945)
Судьба уготовила художнику тяжёлое испытание. Но, как это и было свойственно творцу удивительно жизнеутверждающего искусства, мобилизовав свою волю, Сарьян постепенно возвращается к работе. Как писал А.Эфрос, «...мало было привезти с собой запас сил и обострённое мастерство. Надо было ещё найти в них соответствие тому, что делалось вокруг...Сарьяну предстояло нагонять свою страну, но нагонять не приспособленцем..., а тем же подлинным и строгим к себе художником, каким он был всегда» («О Сарьяне», с.128).
А вокруг шло строительство нового Еревана, ранее представлявшего собой беспорядочно громоздящиеся низкие глинобитные строения. «Но, когда со всех сторон застучали молотки, когда мысль заработала и мускулистые руки приступили к работе, всё изменилось. Ереван стал постепенно светлеть и оживать». («Из моей жизни», с.125). В этот период излюбленным жанром Сарьяна становится городской пейзаж. Лаконизм сюжетной основы, предельно упрощённое, силуэтное решение человеческих фигур в их характерном движении - таков сарьяновский стиль этих лет. Одна за другой появляются картины: «Ереванский дворик весной», «Старый Ереван» (1928, Третьяковская галерея), «Старое и самое новое» (1929, Русский музей), «Берега Зангу в Ереване», «Уголок старого Еревана», «Строительство моста» и другие.
В 1928 -1929 годах Сарьян участвует на различных выставках в Ереване и Москве.
С 1930 года яркие, отражающие передовые поиски современной живописи, полотна мастера постоянно экспонировались на выставках советского искусства в Европе (Стокгольм, Вена, Берлин, Венеция, Цюрих и др).
В 1930 году в оперном театре Одессы состоялась премьера оформленной Сарьяном оперы А. Спендиарова «Алмаст», а в 1932 году в московском театре им. Станиславского – постановка оперы Н. Римского-Корсакова «Золотой петушок» (Сарьян оформил второй акт). 1932 год был знаменателен и другим событием в жизни Сарьяна: в Ереване закончилось строительство его дома с мастерской. Решение создать для художника специальные условия для жизни и работы было принято правительством Армении ещё в 1924 году, после успеха Сарьяна на венецианской выставке.
В 1934 году Сарьян едет в Туркмению, создаёт серию картин, в которых ощущается давняя любовь художника к Востоку. Под редакцией известного армянского поэта Е. Чаренца выходит иллюстрированная Сарьяном поэма персидского поэта Фирдоуси «Рустам и Зохраб».
Однако именно в начале 1930-х стала последовательно проводиться сталинская политика идеологического давления на деятелей культуры. Постановления 1932 года ограничивали свободу творчества, политика «железного занавеса» ограждала Сарьяна от общения с западной культурой, вырывая его творчество из контекста мировой современной художественной жизни.
На требования создать прославляющий портрет вождя страны Сталина Сарьян отвечал, что привык писать с натуры.
В 1937 году были сожжены созданные Сарьяном 12 портретов передовых армянских государственных деятелей и представителей интеллигенции, подвергшихся репрессии как «враги народа». Но один из этих портретов, спрятанный работниками музея, уцелел. Это портрет поэта Егише Чаренца (1923).
В 1939 году художник создал ещё одно большое панно для армянского павильона сельскохозяйственной выставки в Москве. Обязательный портрет вождя страны не фигурировал в огромном пейзаже Армении. Пришлось установить на фоне сарьяновского панно скульптуру Сталина, исполненную Г.Кепиновым.
В эти годы Сарьян писал очень мало картин. Среди его работ преобладали эскизы к театральным декорациям, иллюстрации к книгам.
В годы Второй мировой войны (1941-1945) художнику была предоставлена некоторая свобода творчества. Сарьян создал серию прекрасных портретов деятелей культуры. А выражением гражданской позиции художника явился тот факт, что его младший сын ушёл на фронт. Ведь решалась и судьба Армении. Переживания тех лет нашли выражение в картине «Из жизни художника. Портрет Лусик Сарьян», а также в знаменитом автопортрете «Три возраста». Эти работы явились новаторскими в жанре портрета. Посредством характерного для восточной живописи сопоставления разновременных событий художник раскрывает внутреннюю жизнь и психологическое состояние своих моделей. Так, мандарин в руке жены в зеркале отражается письмом, которое ждали от сына. А вековую историю родной земли, которую надо было уберечь от врага, художник сопоставляет с тремя ипостасями своей жизни, читающимися как внук, отец, дед.
В связи с Победой и возвращением сына Сарьян создал самое большое своё полотно в жанре натюрморта - «Армянам - бойцам Великой Отечественной войны.
Цветы» (1945, Национальная галерея Армении).
В 1941 году Мастер был удостоен Государственной премии за оформление оперы А.Спендиарова «Алмаст», новая постановка которой состоялась в дни Декады армянского искусства в Москве (1939).
В 1947 году была создана Академия художеств СССР, и Сарьян был избран действительным её членом. Но вместе с тем Сарьяну было предъявлено самое тяжёлое в те годы для художника обвинение в формализме (1948).
Сарьян тяжело переживал необоснованные нападки критики. В порыве боли и разочарования он разрезал один из своих лучших холстов 1910-х годов – «Большой восточный натюрморт». К счастью, молодые художники, которыми всегда был окружён Мастер, вырвали из рук Сарьяна куски холста, обратную сторону которых художник намеревался использовать для новых работ. Картина была восстановлена, но рубцы на ней заметны и по сей день.
В 1951 году Сарьян едет в санаторий «Узкое» в Подмосковье - лечить сердце. Здесь он постепенно приходит в себя, присущие художнику жизнестойкость и вера в силу искусства возвращают его к работе. В эти годы в творчестве Сарьяна продолжает развиваться наметившийся ещё в 1933-1935 годах, но постоянно прерываемый, интерес к портретному жанру. В 1950-х Сарьян писал портреты своих современников, не столь великих, но мыслящих и переживающих весь драматизм своего времени. Сарьян никогда не заставлял портретируемого позировать в искусственной, быстро утомляющей позе. Он беседовал с ним о самых волнующих его вопросах, о наболевшем, и тот непроизвольно принимал характерную для себя позу и выражение лица. Это-то и схватывал художник, быстро, в два сеанса, заканчивая портрет.
С приходом к власти Н.С.Хрущёва ситуация в сфере искусства во многом изменилась. Свободнее вздохнул и Сарьян. Новое развитие в его творчестве получает жанр пейзажа. Художник снова ездит по Армении, создаёт серию пейзажей в Двине (1952), на Севане (1953), в Лори (1952), в Бюракане (1957-1958). В его картинах вновь предстают обласканный кистью мастера Арарат, характерные горные хребты Армении в сиянии солнечных красок. Работы этого периода были объединены в цикл «Моя Родина», за который в 1961 году Сарьян получил Ленинскую премию.
В 1965 году широко отмечался 85-летний юбилей художника, состоялись его персональные выставки в Москве и Ереване. Мастер был удостоен звания Героя Социалистического Труда. На киностудии «Арменфильм» был создан фильм «Мартирос Сарьян» (реж. - Л.Вагаршян, автор текста - И.Эренбург).
В 1966 году Сарьян получил Государственную премию Армянской ССР. Вышла в свет книга мемуаров художника «Из моей жизни» (на арм. яз., позднее была издана на четырёх языках).
В ноябре 1967 года в Ереване открылся Дом-музей Мартироса Сарьяна. Персональные выставки художника состоялись в Румынии, Чехословакии, Венгрии, ГДР.
В 1971-1972 годах Сарьян создал серию рисунков фломастером. В них очевиден возврат художника к гармоничной мелодике и пластике раннего акварельного цикла «Сказки и сны». Но рисунки эти отличаются неким медитативным погружением в образы армянской природы, жившие в сердце и памяти художника. Последний из рисунков датирован Мастером 04 - 04 - 72, то есть за месяц до его смерти...
worldartdalia.blogspot.com
Творчество художника М. С. Сарьяна
У Сарьяна есть одна небольшая картина. На картине полоса пшеничного поля, зажатого между темными горами, суровыми и прекрасными, и таким же иссиня-черным, как горы, обрывом. Солнце еще не появилось из-за гор, его лучи только высветлили небо над горами и, пробившись в ущелье, осветили полоску поля. Сейчас солнце появится. Ночь отступает. Свершается огромное ежедневное чудо. Свет побеждает.
Автопортрет. 1909
Всякий, кто хоть раз побывал в Армении, знает, какого труда стоит здесь людям каждый клочок земли, как приходится отвоевывать землю у скал, убирать с нее камни, как трудно в горах тракторам. Маленькая картина Сарьяна – солнце на возделанном поле – это прославление труда, прославление жизни. В Армении знают цену труду и любят мастерство. Наиболее уважаемых людей называют там "варпет", что значит "мастер". Варпет урожая, варпет кисти, варпет слова... Но когда говорят без имени и без профессии, просто Варпет, каждый понимает: это о Сарьяне. Когда Сарьяна спрашивали, что ему чаще всего вспоминается из детских лет, он говорил: "Солнце. Запах земли. Собаки на хуторе. Коровы. Каким было утро. Каким был вечер. Какой была степь". Природа – вот самое сильное впечатление его детства. Он жил тогда с отцом на маленьком хуторе в донской степи, близ города Нахичевани. 
Финиковая пальма. Египет. 1911
Начал рисовать Мартирос Сергеевич Сарьян с пятнадцати. Окончил училище и поступил на работу в контору по подписке на газеты и журналы. В контору приходили люди, сменялись разные лица, и мальчик старался каждое воспроизвести на бумаге. Однажды он нарисовал старика, который часто бывал в конторе. По несчастной случайности тот на следующий день заболел и был убежден, что виноват в этом рисунок. Он суеверно считал, что не поправится, пока рисунок не будет уничтожен. Мальчика заставили порвать рисунок и запретили рисовать в конторе. Это было настоящим большим горем. В семье поняли, что для мальчика рисование – это жизнь. Решено было отправить его учиться в Москву. В 1903 году Сарьян блестяще окончил Московское училище живописи и ваяния, а потом еще год учился в мастерской Валентина Серова и Константина Коровина, замечательных русских живописцев. Когда картины Сарьяна впервые появились на выставке, они ошеломили публику необычайными красками, горением цвета. Так еще никто не писал. 
Солнечный пейзаж. 1923
К сожалению, по репродукциям, которые вы увидите здесь, нельзя судить о красках сарьяновских картин. Представьте себе, что вы знаете звучные стихи Пушкина только по содержанию, которое нам пересказали. Репродукция – это лишь пересказ картины. Когда будете в Третьяковской галерее или в Русском музее, посмотрите там картины Сарьяна.
*** Многие люди, приехав в Ереван, спешили в мастерскую Сарьяна, чтобы увидеть его новые работы. Спешила и я. Это было в ненастный день. Мне все сочувствовали, огорчались, что я так неудачно приехала в Армению: увижу картины Варпета в плохом освещении. В передней я стряхнула капли дождя с плаща и поднялась в мастерскую. Открылась дверь – просторная высокая комната была залита солнцем. Оно горело на прямоугольниках полотен. Под его лучами сверкали картины. Невольно я повернулась к окнам: нет, за окнами все так же лил дождь. Это на полотнах, остановленное волшебной кистью Варпета, яркими, звучными красками светило солнце. 
Армения. 1923
Глядишь на картины Сарьяна – и уходят куда-то огорчения. И серый день. И усталость. Ты видишь только эти краски, этот свет и воздух, эту прекрасную землю. Ты переживаешь какую-то сложную, интересную жизнь. Ты понимаешь что-то самое важное в природе. И в себе самом. Так приходит счастье – ни отчего; и оттого, что ты понял; и от красоты, которую видишь; и оттого, что живет на свете этот великолепный мастер, властью искусства заставивший тебя быть счастливым. Да, картины Сарьяна рождают ощущение счастья. Почему так происходит? Потому ли, что на его картинах изображена прекрасная природа? Но ведь и у Левитана его щемящие душу перелески, его тихая вода, его серое небо тоже прекрасны. Почему же они рождают другие чувства, другое настроение, тоже возвышенное, только скорее грустное? Но, может быть, у вас картины не создают вообще никакого настроения и вы рассматриваете только, как на них нарисованы предметы, насколько они похожи? Если так, то боюсь, вы еще не научились смотреть картины. Ничего. Если вы их любите, вы обязательно этому научитесь, научитесь видеть в картинах не только сюжет, но и нечто большее. 
Базар
Это большее – душа художника, которую он отдает вам, его радости, его печали. И они тем слышнее, чем талантливее художник, чем больше чувства он вложил в свои картины. Сарьян любил природу страстно и рассказывал о ней с увлечением, с радостью. Он говорил, что природа – его дом и его утешение, что его восторг перед природой больше, чем перед искусством, потому что природа богаче и прекраснее, чем все, что может создать искусство. Любимая гора Варпета – Арарат. Он пишет ее в различные времена года, с разных точек, в разное время дня. Я спросила: – Вам нравится писать одно и то же? 
Южная зима. 1934
– Ничуть не нравится. – Но Арарат... – Так разве это одно и то же? Он другой каждый раз. На картинах Сарьяна Арарат тоже каждый раз другой. Варпет знает горы Армении так, будто он сам создал их. Геологи шутят, что, поглядев на пейзажи Сарьяна, можно определить, какие в этих местах ископаемые. Так велика правда его полотен. Посмотрите картину "Армения". Здесь образ страны, с ее благодатным теплом, с ее суровыми горами, на которых солнечные лучи оставили все краски спектра, с ее красивыми, трудолюбивыми людьми. 
Портрет балерины Галины Улановой. 1940
Армения такая, какой увидел и показал нам ее Сарьян. Но не ищите в Армении место точь-в-точь, как на этой картине. Вы не найдете его (художник – это не фотограф). Сарьян рассказывает о жизни и о природе новое, то, чего вы сами не узнали и, может быть, не поняли. Он обостряет увиденное, усиливает и сводит воедино. Благодаря этому вы проникаете как бы в самую душу страны. Сарьян тщательно продумывает свои картины и четко отбирает детали, оставляя только самое необходимое. "Моя цель, – говорит он, – простыми средствами, избегая всякой нагроможденности, достигнуть наибольшей выразительности". И он достигает. Посмотрите картину "Финиковая пальма". Низенький домик, тяжелый веер опущенных листьев, презрительная морда верблюда, две сидящие фигуры. И раскаленный воздух. Вот и все. Но это портрет Египта. Таким он был в начале XX века – страной отсталой, с замедленным ритмом жизни. Таким его увидел Сарьян во время своего путешествия. 
Портрет Дмитрия Шостаковича. 1963
Каждый пейзаж Сарьяна – это рассказ о мире, о природе. И вместе с тем это рассказ о самом себе, о своем взгляде на мир. Сарьян писал скалы Вайоцдзора. Он поднимался туда с экспедицией ботаников, искателей вымирающих растений. Раз взглянув на эту картину, уже не забудешь ее. Рыжая земля, рыжие и розовато-сиреневые, странной формы каменные громады. Это не те горы, на которых человек расчищает поле под виноградник, не те горы, на которые он гонит стада. Перед вами кусок планеты, могучие складки земной коры. Глядя на них, вдруг начинаешь думать о тех гигантских силах, которые смяли землю в эти складки и которые живы еще и сейчас. И ты чувствуешь, что так нарисовать эти скалы мог только человек нашего времени, человек космической эпохи, который в мыслях видит всю землю целиком, видит как одну из планет. И понимает ее. И любит. Рядом с этой картиной в мастерской стоит портрет девушки – начальника той самой экспедиции ботаников. На девушке желтое платье. Оно освещено солнцем. Скалы, составляющие фон портрета, почти того же цвета, что и платье, но на них нет солнца, и неожиданно это дает ощущение контраста. Один тон будто ударил другой и высек ослепительные искры. Природа и человек – вот что интересует Сарьяна, вот о чем он рассказывает. Его мастерская заставлена портретами. Сарьян пишет людей самых разных: разных возрастов, разных профессий, разных характеров. Он не льстит своим моделям, и перед ним трудно спрятать истинный характер. Поэтому всегда его портреты вызывают интерес к людям, которых он нарисовал, всегда раскрывают их внутреннюю жизнь. И даже по зарисовкам (чей-то профиль, затылок, чьи-то руки) можно угадать: вот упрямый, а вот ленивый, а вот добрый человек. Я видела, как Сарьян писал портрет. Портрет одного из своих старых знакомых. Он выбрал место, позу для модели, краски для палитры, сел за мольберт... И тут оказалось, что позирование в обычном смысле ему совершенно не нужно. Он хотел, чтобы модель двигалась, разговаривала, словом, совсем забыла о портрете. Он хотел видеть модель естественной. 
Армянам-бойцам, участникам Отечественной войны. 1947
И вот на холсте стал рождаться человек. Сперва лицо было очень похоже на того, кто позировал, но как бы совсем без характера и гораздо моложе. Постепенно оно менялось, на нем одна за другой проступали черты характера. Вот лицо стало добрым, вот чуть надменным. Потом появилось некоторое легкомыслие, жизнелюбие, потом их перекрыла, не скрывая, однако, совсем, мечтательность. "Цвет лепит предметы", – говорил известный французский художник Сезанн. Краски Сарьяна ложились на холст, и каждый удар кистью лепил все более точно форму лица. Оно становилось старше, выражение его – все более сложным. Человеку, которого писал Сарьян, надо было уходить. Сеанс прервался. Художник остался у неоконченного портрета. Видимо, четыре часа работы прошли для него незаметно. Ему не терпелось продолжать. – Я мог бы сегодня кончить портрет. Но как писать без модели? Вот некоторые говорят: "Неважно, похож портрет или не похож". Как же неважно? Тогда не называй портретом! Не сажай перед собой человека. Зачем ему сидеть, если его лицо тебе не нужно? Нет, взялся писать портрет, так покажи именно через эти внешние черты душевные качества именно этого человека: его особенности, его характер, его отличие от других. Самое интересное в людях – это своеобразие каждого. Никто ни на кого не похож, как не бывают похожи две жизни, даже идущие рядом. Каждый переживает все по-своему, и это оставляет на лице следы, лепит лицо. Внутреннее выражается во внешнем. Характер и душа – в лице. Разговаривая, он что-то энергично делал с портретом, далеко выбрасывая вперед руку с кистью. – Ну вот, и на душе легче стало, – сказал он вдруг. – Конечно, здесь должен быть синий. Поглядите. Он работал над фоном портрета. Фон был пестрым. Сарьян посадил модель в мастерской, среди своих картин. – Зачем? Почему на фоне картин? 
Рисунок к картине "Встреча Пушкина с телом Грибоедова"
– Я люблю, когда у портрета фон беспокойный. Ведь так и в жизни: все в движении, все в беспокойстве. Колеблется воздух, меняются краски. Нет постоянного цвета: в каждом цвете много тонов. Нет постоянного освещения: оно все время меняется. В этом вечном движении красота. Художник должен ее раскрыть. Поэтому нужен беспокойный, как бы вибрирующий фон, он поможет передать трепетность света и воздуха. Делать спокойный, неподвижный фон теперь невозможно. В старинных портретах это прекрасно. Но наша эпоха – это эпоха прежде всего движения, и писать теперь нужно совсем по-иному. Сарьян требует от искусства чувства и разума. В каждой его картине необычайно глубокий замысел. Вот почему каждая говорит о большем, чем то, что на ней нарисовано. 
Зарисовка военных лет: у разъезда под Сталинградом
Он рассказал о теме новой картины и о том, как эта тема родилась. Возвращаясь домой, в Ереван, самолетом, художник смотрел на проплывающие внизу горы и увидел тучку, прилепившуюся к горе. А под тучкой селение, и там идет дождь. Он подумал: жителям селения кажется, что дождь идет повсюду. А на самом деле сверху видно, как вокруг солнечно, как мала тучка. Это очень характерный для Сарьяна замысел. В каждом маленьком кусочке природы он помогает вам почувствовать весь широкий мир. И дело тут не только в том, что писал Сарьян, но и как он писал. 
Мгновенные зарисовки с натуры: туркменские девочки, ковровщицы и ашхабадский базар
Знаете ли вы, что в пении зовется кантиленой? Это звуки, которые как бы вытекают один из другого, они не прерываются, не слышатся каждый порознь, а звучат единым целым. Картины Сарьяна, как песня. Пятна цвета сменяют друг друга, точно звуки в кантилене, сливаясь в яркий поток. И взгляд, следя за ними, уходит в солнечный простор картины, в ее ширь, перешагнув раму, забыв про нее.
*** ...Быть может, для художника не обязательно быть щедрым, гостеприимным, добрым. Но Сарьян был такой. И он был именно такой, каким обязательно быть настоящему художнику. Он любил жизнь, любил людей. И люди любили Варпета. В его доме не успевали закрываться двери. Приходили и знакомые и незнакомые, старые и молодые, приезжие и живущие рядом, на соседней улице. 
Одна из иллюстраций М. С. Сарьяна к поэме Фирдоуси
Каждый день в дом Сарьяна приходила большая почта. Письма от самых разных людей. Молодой солдат посылает ему портрет своей невесты. Изобретатель сообщает о своей идее. Старый крестьянин просит: "Варпет, пришли мне на память кисть, которой ты пишешь свои картины". И не было такого письма, такой просьбы, не было такого вопроса, на которые бы он не откликнулся дружеским словом, а где надо, – то и делом. Но, разумеется, особенно любили к нему приходить молодые художники. И когда однажды у него спросили, чего он хочет от молодежи, какие качества ему особенно дороги, он ответил: – Искренность. Прежде всего и больше всего. Если человек искренен и много трудится, все придет к нему. Он сумеет найти самого себя. Я думаю, ни один человек не рождается плохим. Но задача человека – день ото дня становиться лучше. И тут нельзя быть к себе снисходительным, нельзя делать себе поблажки. Труд художника – нелегкий труд. Вот перед тобой полотно, и ты должен сделать так, чтобы полотно исчезло и появилась жизнь, и нужно знать эту жизнь, раз ты взялся показывать ее людям. Иначе победит пустое полотно: ты замажешь его красками и все равно не покажешь жизни. Полотно, хоть и раскрашенное, останется пустым. Но искренний и трудолюбивый художник всегда послужит своему народу, своей стране. И в этом его счастье.
journal-shkolniku.ru
Мартирос Сарьян
Мартирос Сарьян родился 28 февраля 1880 года в России, в армянском городе Новая Нахичевань, близ реки Дон (ныне входит в Ростов-на-Дону). Предки Сарьяна были выходцами из Ани – древней столицы Армении. Родители будущего художника занимались земледелием. В семье было восемь детей, жили трудно. Между тем Сарьян с особым вдохновением часто вспоминал детские годы, проведённые в степи. Детское восприятие мира навсегда определило роль природного солнечного света и естественного несмешанного цвета в визуальном восприятии художника.
В 1895 году Мартирос Сарьян окончил общеобразовательное армяно-русское городское училище Новой Нахичевани. После окончания школы Сарьян поступил на работу в почтовую контору. Здесь в свободное время он перерисовывал картинки из журналов и делал наброски с интересных типажей, встречающихся среди посетителей конторы. Старший брат Сарьяна, Ованнес, поддержав увлечение Мартироса, познакомил его со своим приятелем, художником А. Арцатбаняном, студентом Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Оценив природное дарование юноши, Арцатбанян подготовил Мартироса к вступительным экзаменам.
В 1897 году, в 17 лет, Мартирос Сарьян становится студентом Московского училища.
Занятия в открытых при училище мастерских известного русского импрессиониста К.Коровина и замечательного живописца В.Серова развивали профессиональные навыки молодого художника.
В начальный период портреты и пейзажи Сарьяна ещё не обнаруживают индивидуального почерка художника, однако уже эти работы свидетельствуют о мастерстве начинающего художника.
Поездки на Кавказ в 1901-1903 гг. стали для Сарьяна истинным откровением.
Летом 1902 года художник побывал в Ани, древней столице Армении. «В красочных уголках юга, в древней нашей стране я вновь обрёл сказочный мир моего детства», — рассказывал художник.
Под воздействием южного солнца и создаваемых им оптических цветовых эффектов меняется палитра и образная система первых творчески самостоятельных работ Сарьяна. «Самый трудный период моей жизни — это время первоначальных исканий, — вспоминает художник. — … Проторенные дороги не удовлетворяли меня… Я решил следовать своим собственным устремлениям.… Всё, что я писал с 1904 года, было сплетением реальности и фантастики. Реальности, потому что я писал под впечатлением увиденного, фантастики, поскольку я синтезировал это в своём воображении»
В 1904-1907 гг. Сарьян создаёт акварельный цикл «Сказки и сны». Изображая простые по форме фигуры людей и животных на фоне многообразной, пока условной по характеру природы, Сарьян добивается необычной пластики и мелодичности.
Некоторые листы этого цикла были экспонированы в 1907 году в Москве, на выставке «Голубая роза», где впервые были представлены работы русских художников-символистов.
С 1908 года в произведениях Сарьяна акварель полностью заменяется темперой. Такие работы, как «У колодца, жаркий день», «У моря. Сфинкс», обнаруживают развитие красочной палитры художника. Чистые, звучные краски ложатся на картон отдельными длинными мазками, создавая искрящиеся переливы цветовой гаммы, насыщенной солнечным светом. Среди них выделяется созданная в 1905 году картина «Чары солнца». Простой, незамысловатый сюжет строится здесь путём гармоничного сочетания обобщённых, силуэтных форм, выписанных яркими красками. Звучное колористическое решение этой композиции предшествует знакомству Сарьяна с работами Матисса, основоположника французского фовизма. Первые выставки работ французских художников конца ХIХ — начала ХХ вв. из коллекции С.Щукина и И. Морозова были открыты в Москве лишь в 1906 году. Свои первые впечатления о новых принципах живописи европейских мастеров Сарьян выразил в одном из своих писем 1908 года: «Поразителен Гоген своей новой религией, открывшей сокровенный духовный мир дикарей европейцу. Бесподобен Сезанн, твёрд, убедителен в своей плотной и сверкающей живописи. Очень интересен Ван Гог, искатель беспокойный и больной». («Мартирос Сарьян. Письма, с.72»). Вместе с тем Сарьян признавался, что знакомство с французами ещё более окрылило его и убедило в верности избранного пути и своих взглядов на живопись.
Многие художники России испытали в тот период влияние новой французской живописи. Однако работы Сарьяна отличались особыми средствами выразительности. В основе стилистических принципов армянского художника лежит соотношение больших плоскостей несмешанных чистых цветов, создающих обобщённую характеристику визуально воспринимаемых форм и пластики их движения. Сарьяну была близка стилистика средневековой армянской миниатюры, которую отличает взаимодействие контрастных цветов и простых ритмических линий, создающих символические формы, присущие непосредственности народного мышления. Подобная особенность художественного языка была творчески развита в произведениях Сарьяна и во многом определила своеобразие его стилистических приёмов.
В 1909 г. на смену фантастическим грёзам постепенно приходят более реальные, непосредственные наблюдения природы и окружающего мира. Намечается развитое в последующий период изменение технических приёмов, сюжетных мотивов и общей системы художественных образов. В картинах «Автопортрет», «Бегущая собака», «Гиены» кристаллизуется яркая, звучная палитра, цветовые гармонии покоряют лаконизмом и точностью образной характеристики. В этот период Сарьян активно участвует в выставках, организованных журналом «Золотое руно».
Поездки на Восток (1910 -1913)
Интерес к восточной культуре стал определяющим на пути развития европейского и русского искусства XX века. Но в творчестве Сарьяна, художника армянского происхождения, обращение к Востоку стало и важным этапом самопознания. Желание познать мир Востока и себя, как часть этого мира, руководило художником в период путешествий в Египет (1911 г.) и страны Среднего Востока – Турцию (Константинополь,1910 г.), Персию (1913 г.).
«У меня была цель – понять Восток, найти характерные его черты, чтобы ещё больше обосновать свои искания в живописи, — писал художник. — Я хотел передать реализм Востока, найти убедительные пути изображения этого мира,…выявить его новое художественное осмысление».
«Я прожил в Константинополе почти два месяца и за это время хорошо поработал,- вспоминает Сарьян. — Самый большой интерес для меня представляла улица, ритм её жизни, яркая толпа и собаки…, жившие здесь целыми семейными стаями». («Из моей жизни», с.102). В этот период Сарьян пишет исключительно темперой на белом плотном картоне, обобщая в каждой картине свои самые яркие впечатления. «…Когда что-нибудь не удавалось, я вновь ездил в ту же местность для углубления своих впечатлений, получения нового импульса и для самопроверки.…Передо мной стояла проблема – возможно ясней и лаконичней передать на картоне палящий зной солнечного света и связанную с этим контрастность цвета». Стараясь воссоздать реально разворачивающуюся жизнь Востока, Сарьян увеличивает масштаб своих композиций, которые строит на одной плоскости. Объём и глубина здесь достигаются благодаря контрастным синим теням, которые сопровождают плавно плывущие по жёлто-оранжевым улицам фигуры женщин в парандже или стайки собак, приобретающих невероятные цветовые оттенки в свете раскалённого солнца.
По возвращении из Константинополя Сарьян представил свои новые работы на выставке «Московского товарищества художников». Картины «Глицинии», «Фруктовая лавочка», позднее «Улица. Полдень» были приобретены Третьяковской галереей. Это был первый случай, когда галерея приобретала работы молодого художника-новатора. Картины Сарьяна, выставленные в Риме осенью 1911 года, вызвали живой интерес в художественных кругах.
Поездка в Египет обогатила творчество Сарьяна новыми работами, ставшими ярким выражением его самобытного стиля. В Египте художника более всего поразила нерасторжимая связь древней культуры с современностью. «При выходе из Булакского музея можно было увидеть тут же на улице людей, которые словно и были теми натурщиками, с которых высекались выставленные в музее скульптуры. У них тот же тип лица, жесты, манера ходить с приподнятыми плечами.…Будто шли они прямо из глубины тысячелетий,… и пришли эти люди прямо в сегодня вместе с изумительными памятниками, воздвигнутыми их предками, на заре человеческой цивилизации».
Идея вечности и бессмертия духа, воплощённая в египетском искусстве, была созвучна мировоззрению Сарьяна, глубоко верившего в то, что человек не умирает, ибо он — сама природа. Маски, привезённые художником из Египта, стали в его творчестве символом вечного бытия духа.
В 1912 году Сарьян вновь отправляется в Армению, на сей раз в северо-западные её районы (Ардануч, Ардвин, Ардаган). Здесь, в отличие от жёлтого моря египетской пустыни, где контрасты зелёного и синего были особенно резкими, глаз художника уловил более мягкие, приглушённые соотношения характерных для данной местности красок.
В 1913 году Сарьян побывал в Персии. Вобрав в себя впечатления о быте и культуре этой страны, художник создал несколько композиционных картин на персидские темы уже в своей московской мастерской.
Новый этап творчества (1914 -1920)
Сарьян отличался огромной взыскательностью к самому себе и удивительным чутьём «истинного» в искусстве. «Мне не нравился мой успех, я боялся стать модным художником, — признавался он. – Я чувствовал настоятельную необходимость обновить моё искусство, не допускать появления в нём штампов и трафаретов».
Художник намеревался продолжить свои путешествия на Восток, мечтал побывать в Китае, Японии, Индии. Но Первая мировая война полностью расстроила его творческие планы художника.
Весной 1914 года Сарьян уезжает в Тифлис (Грузия), участвует здесь в работе Армянского этнографического общества, едет в Гохтан (Южная Армения, ныне входит в Азербайджан). Свои новые работы, пейзажи и натюрморты, Сарьян выставляет в Москве, на очередной выставке журнала «Мир искусства», затем участвует в Балтийской выставке в Мальмё (Швеция). Одна из картин Сарьяна, «Дерево» (1910), осталась в собрании художественного музея Мальмё.
Однако дальнейшее развитие творчества художника было прервано трагическими событиями в Армении. «Но вот в 1915 году я узнал о бедах, вновь павших на долю Армении. Бросил всё и уехал на родину. В Эчмиадзине и вокруг него я встретил толпы людей, бежавших от геноцида из Турецкой Армении.… На моих глазах умирали люди, а я почти ничем не мог им помочь… Я тяжело заболел, меня увезли в Тифлис с явными признаками глубокого душевного расстройства», — вспоминал Сарьян.
Художник долго не мог работать. Но первое, что он создал после пережитого, была картина, изображающая огромный букет красных цветов. Путь спасения был найден: «Искусство должно призывать человека к жизни, к борьбе, вневременными, общечеловеческими мотивами внушать ему веру и надежду, а не подавлять его описанием трагичных сюжетов».
В конце 1915 года Сарьян вновь участвует в очередной выставке «Мира искусства».
В 1916 году вместе с собравшимися в Тифлисе армянскими живописцами Е.Татевосяном, В.Суренянцем, П.Терлемезяном Сарьян основывает «Товарищество армянских художников», создаёт его эмблему. «Едва оставшийся в живых народ стремился сплочением прогрессивных духовных сил залечить свои тяжёлые раны», — писал Сарьян.
Начался новый этап жизни и творчества Сарьяна: «В эти дни страданий я всем сердцем, всем своим существом породнился со своим народом. И не было бы меня как художника, как личности, если бы не выросло во мне это чувство родины. Ей я посвятил всё своё дальнейшее творчество».
17 апреля 1916 года состоялось венчание Мартироса Сарьяна с Лусик Агаян в сельской церкви (Цхнеты). В Москве вышла в свет оформленная Сарьяном антология «Поэзия Армении» под редакцией В.Брюсова. В конце 1917 года художник в последний раз участвует в очередной выставке «Мира искусства».
В 1917 году Сарьян переезжает с женой в Нахичевань, в дом матери, но часто бывает в Тифлисе, где его застаёт Октябрьская революция.
В семье Сарьянов рождается сын, Саркис, впоследствии литературовед, специалист по итальянской и армянской литературе.
В 1918 -1919 годах Сарьян живёт с семьёй в Новой Нахичевани. Художник становится инициатором создания и первым директором Армянского краеведческого музея в Ростове. На выставке «Лотос», где участвовали армянские и русские художники, Сарьян выставляет 45 работ. Помимо ранних, здесь были представлены и последние картины, развивающие в новом качестве восточную тематику: «Портрет Н.Комурджян» (1917), «Старый Тифлис» (1917), «Красная лошадь» (1919). Художник оформляет «Красную книгу» Гр.Чалхушяна о трагедии армянского геноцида, создаёт эскиз для обложки книги стихов М.Шагинян «Ориенталия».
В 1920 году рождается второй сын Сарьяна, Газарос (Лазарь), впоследствии известный композитор.
В 1921 году, по приглашению председателя Совета народных комиссаров Армении А.Мясникяна Сарьян переезжает с семьёй в Ереван на постоянное жительство. Здесь он организует Государственный музей археологии, этнографии и изобразительного искусства, принимает участие в создании Ереванского художественного училища и Товарищества работников изобразительного искусства.
В 1922 году по эскизам Сарьяна были созданы герб и флаг Советской Армении. Собирательный образ возрождённой родины художник запечатлевает в эскизе для занавеса Первого драматического театра в Ереване.
Совершая поездки в разные районы Армении, художник создаёт картины на пленэре, созерцая и как бы выхватывая у природы, быстро меняющиеся под воздействием солнца соотношения красок. Желание передать реальную, вещно-предметную сторону природы и жизни народа приводит к быстрой, этюдной манере письма маслом. Словно кадр за кадром встают перед нами обожжённая солнцем долина («Армения, этюд»), низкие глинобитные домики с плоскими крышами («Ереван, этюд»), летний зной («Арагац летом») и приятная прохлада тенистых садов («Дворик в Ереване»). Минуя импрессионистическую манеру письма, преображающую предмет в цветосветовую субстанцию, Сарьян стремился своеобразным живописующим рисунком, в котором сконцентрированы характерный цвет и линия формы, создать полнокровный образ в его материальной и объёмной целостности. Однако это не пассивное воспроизведение виденного, а умение силой активного воображения в одном остановленном кадре передать внутреннюю сущность реальной, развивающейся во времени и пространстве жизни.
В работах 1924 года вновь преобладает характерное для Сарьяна обобщение образа, воссоздающего картину мира, не ограниченного пределами данной страны, а активизирующего наше эмоциональное и интеллектуальное восприятие жизни в целом («Ереван», «Полдневная тишь», «Пёстрый пейзаж» и др.). Свои новые работы Сарьян экспонирует на XIV Международной выставке (Биеналле ди Венеция).
Живший в ту пору в Италии армянский поэт Аветик Исаакян, впоследствии близкий друг Сарьяна, опубликовал в газете «Айреник» (Париж, 5 августа 1924 г.) статью, в которой оценил творчество художника как явление огромной исторической важности для развития армянской культуры. «Он подводит научную основу под нашу живопись,- писал поэт,- или точнее, пробуждает и развивает старое, так как элементы этого нового искусства живут в глубине веков нашей матери-родины».
Итальянская пресса также высоко оценила искусство армянского мастера. «Картины Сарьяна являются ярким выражением такого сильного и самобытного темперамента, что не могут не произвести сильнейшего впечатления на зрителя. И краски его, и рисунок заслуживают большого внимания с точки зрения исканий современного искусства», — писал итальянский критик Дж. Спровиери.
В 1925 году впервые за советские годы картины Сарьяна экспонировались в Москве, на выставке «Четыре искусства». Работы армянского мастера были высоко оценены столичной прессой. Летом этого же года картины, оставшиеся после выставки 1914 года в Мальмё (Швеция), были переправлены И. Грабарём на выставку русского искусства в музей Лос-Анджелеса. В конце года Мартиросу Сарьяну было присвоено звание Народного художника Армении.
В Париже (1926 -1928)
После успеха на выставке в Москве Сарьяну была предоставлена возможность поехать за границу. «Я хотел непременно побывать в столице художников – Париже», — признавался Сарьян.
В Париже Сарьян дважды экспонировал свои работы на выставках русского и армянского искусства, но главной была его персональная выставка, открывшаяся в январе 1928 года в салоне Ш.-О. Жирара. Текст к каталогу выставки был написан известным критиком Луи Вокселем. Экспонировалось около сорока картин, созданных художником в Париже. В произведениях парижского периода преобладает армянская тематика, получившая качественно новую разработку. Лишь в нескольких этюдах Сарьян обращается к набережным Сены, Марны, даёт вид из своей мастерской. Эти этюды отличаются соотношением мягких переходов не слишком сильных, но чистых тонов. В этот период художник также оформляет пьесу «Зулейка» К.Гоцци для театра Н.Балиева «Летучая Мышь».
Искусство Сарьяна пользовалось в Париже редким для иностранца успехом, «экзамен», как выражался сам художник, был выдержан. Однако сегодня трудно судить об этом важном периоде творческой эволюции художника. На обратном пути в Армению картины Сарьяна сгорели на корабле. «Французский пароход «Фиржи», который вёз мои картины, должен был погрузить в Новороссийском порту яйца и с этой целью забрал с собой древесные опилки. Ящики с картинами были уложены как раз на этих опилках… В Константинопольском порту на корабле по случайной причине, или преднамеренно, возник пожар – загорелись опилки – и… от моих сорока картин остался лишь небольшой клочок холста», — с болью вспоминал художник. Уцелели только те картины, которые были проданы Сарьяном в Париже, а также несколько этюдов, которые он вёз с собой.Среди них «Гегамские горы» (1927), «К роднику» (1926), «На Марне» (1927), «Из окна мастерской» (1927), Национальная галерея Армении), «Газели» (1926).
Снова в Армении (1929 -1945)
Судьба уготовила художнику тяжёлое испытание. Но, как это и было свойственно творцу удивительно жизнеутверждающего искусства, мобилизовав свою волю, Сарьян постепенно возвращается к работе. Как писал А.Эфрос, «… мало было привезти с собой запас сил и обострённое мастерство. Надо было ещё найти в них соответствие тому, что делалось вокруг… Сарьяну предстояло нагонять свою страну, но нагонять не приспособленцем..., а тем же подлинным и строгим к себе художником, каким он был всегда» («О Сарьяне», с.128).
А вокруг шло строительство нового Еревана, ранее представлявшего собой беспорядочно громоздящиеся низкие глинобитные строения. «Но, когда со всех сторон застучали молотки, когда мысль заработала и мускулистые руки приступили к работе, всё изменилось. Ереван стал постепенно светлеть и оживать». («Из моей жизни», с.125). В этот период излюбленным жанром Сарьяна становится городской пейзаж. Лаконизм сюжетной основы, предельно упрощённое, силуэтное решение человеческих фигур в их характерном движении — таков сарьяновский стиль этих лет. Одна за другой появляются картины: «Ереванский дворик весной», «Старый Ереван» (1928, Третьяковская галерея), «Старое и самое новое» (1929, Русский музей), «Берега Зангу в Ереване», «Уголок старого Еревана», «Строительство моста» и другие.
В 1928 -1929 годах Сарьян участвует на различных выставках в Ереване и Москве.
С 1930 года яркие, отражающие передовые поиски современной живописи, полотна мастера постоянно экспонировались на выставках советского искусства в Европе (Стокгольм, Вена, Берлин, Венеция, Цюрих и др.).
В 1930 году в оперном театре Одессы состоялась премьера оформленной Сарьяном оперы А. Спендиарова «Алмаст», а в 1932 году в московском театре им. Станиславского – постановка оперы Н. Римского-Корсакова «Золотой петушок» (Сарьян оформил второй акт). 1932 год был знаменателен и другим событием в жизни Сарьяна: в Ереване закончилось строительство его дома с мастерской. Решение создать для художника специальные условия для жизни и работы, было принято правительством Армении ещё в 1924 году, после успеха Сарьяна на венецианской выставке.
В 1934 году Сарьян едет в Туркмению, создаёт серию картин, в которых ощущается давняя любовь художника к Востоку. Под редакцией известного армянского поэта Е. Чаренца выходит иллюстрированная Сарьяном поэма персидского поэта Фирдоуси «Рустам и Зохраб».
Однако именно в начале 1930-х стала последовательно проводиться сталинская политика идеологического давления на деятелей культуры. Постановления 1932 года ограничивали свободу творчества, политика «железного занавеса» ограждала Сарьяна от общения с западной культурой, вырывая его творчество из контекста мировой современной художественной жизни.
На требования создать прославляющий портрет вождя страны Сталина Сарьян отвечал, что привык писать с натуры.
В 1937 году были сожжены созданные Сарьяном 12 портретов передовых армянских государственных деятелей и представителей интеллигенции, подвергшихся репрессии как «враги народа». Но один из этих портретов, спрятанный работниками музея, уцелел. Это портрет поэта Егише Чаренца (1923).
В 1939 году художник создал ещё одно большое панно для армянского павильона сельскохозяйственной выставки в Москве. Обязательный портрет вождя страны не фигурировал в огромном пейзаже Армении. Пришлось установить на фоне сарьяновского панно скульптуру Сталина, исполненную Г.Кепиновым.В эти годы Сарьян писал очень мало картин. Среди его работ преобладали эскизы к театральным декорациям, иллюстрации к книгам.
В годы Второй мировой войны (1941-1945) художнику была предоставлена некоторая свобода творчества. Сарьян создал серию прекрасных портретов деятелей культуры. А выражением гражданской позиции художника явился тот факт, что его младший сын ушёл на фронт. Ведь решалась и судьба Армении.
Переживания тех лет нашли выражение в картине «Из жизни художника. Портрет Лусик Сарьян», а также в знаменитом автопортрете «Три возраста». Эти работы явились новаторскими в жанре портрета. Посредством характерного для восточной живописи сопоставления разновременных событий художник раскрывает внутреннюю жизнь и психологическое состояние своих моделей. Так, мандарин в руке жены в зеркале отражается письмом, которое ждали от сына. А вековую историю родной земли, которую надо было уберечь от врага, художник сопоставляет с тремя ипостасями своей жизни, читающимися как внук, отец, дед.
В связи с Победой и возвращением сына Сарьян создал самое большое своё полотно в жанре натюрморта — «Армянам — бойцам Великой Отечественной войны.
В 1941 году Мастер был удостоен Государственной премии за оформление оперы А.Спендиарова «Алмаст», новая постановка которой состоялась в дни Декады армянского искусства в Москве (1939).В 1947 году была создана Академия художеств СССР, и Сарьян был избран действительным её членом. Но вместе с тем Сарьяну было предъявлено самое тяжёлое в те годы для художника обвинение в формализме (1948).
Сарьян тяжело переживал необоснованные нападки критики. В порыве боли и разочарования он разрезал один из своих лучших холстов 1910-х годов – «Большой восточный натюрморт». К счастью, молодые художники, которыми всегда был окружён Мастер, вырвали из рук Сарьяна куски холста, обратную сторону которых художник намеревался использовать для новых работ. Картина была восстановлена, но рубцы на ней заметны и по сей день.
В 1951 году Сарьян едет в санаторий «Узкое» в Подмосковье — лечить сердце. Здесь он постепенно приходит в себя, присущие художнику жизнестойкость и вера в силу искусства возвращают его к работе. В эти годы в творчестве Сарьяна продолжает развиваться наметившийся ещё в 1933-1935 годах, но постоянно прерываемый, интерес к портретному жанру. В 1950-х Сарьян писал портреты своих современников, не столь великих, но мыслящих и переживающих весь драматизм своего времени. Сарьян никогда не заставлял портретируемого позировать в искусственной, быстро утомляющей позе. Он беседовал с ним о самых волнующих его вопросах, о наболевшем, и тот непроизвольно принимал характерную для себя позу и выражение лица. Это-то и схватывал художник, быстро, в два сеанса, заканчивая портрет.
С приходом к власти Н.С.Хрущёва ситуация в сфере искусства во многом изменилась. Свободнее вздохнул и Сарьян. Новое развитие в его творчестве получает жанр пейзажа. Художник снова ездит по Армении, создаёт серию пейзажей в Двине (1952), на Севане (1953), в Лори (1952), в Бюракане (1957-1958). В его картинах вновь предстают обласканный кистью мастера Арарат, характерные горные хребты Армении в сиянии солнечных красок. Работы этого периода были объединены в цикл «Моя Родина», за который в 1961 году Сарьян получил Ленинскую премию.
В 1965 году широко отмечался 85-летний юбилей художника, состоялись его персональные выставки в Москве и Ереване. Мастер был удостоен звания Героя Социалистического Труда. На киностудии «Арменфильм» был создан фильм «Мартирос Сарьян» (реж. — Л.Вагаршян, автор текста — И.Эренбург).
В 1966 году Сарьян получил Государственную премию Армянской ССР. Вышла в свет книга мемуаров художника «Из моей жизни» (на арм. яз., позднее была издана на четырёх языках).
В ноябре 1967 года в Ереване открылся Дом-музей Мартироса Сарьяна. Персональные выставки художника состоялись в Румынии, Чехословакии, Венгрии, ГДР.
В 1971-1972 годах Сарьян создал серию рисунков фломастером. В них очевиден возврат художника к гармоничной мелодике и пластике раннего акварельного цикла «Сказки и сны». Но рисунки эти отличаются неким медитативным погружением в образы армянской природы, жившие в сердце и памяти художника. Последний из рисунков датирован Мастером 04 — 04 — 72, то есть за месяц до его смерти...
Мартирос Сарьян с деятелями искусств в Ереване
Мартирос Сарьян с внучкой Катарин Сарьяв в своей студии
Мартирос Сарьян и художник Минас Аветисян
Мартирос Сарьян с космонавтом Алексеем Леоновым
planetaarmenia.ru
